* * *
Сквозь хризантемы,
Что сгибает ветер,
Глаза японки
Вижу на рассвете,
Подола всплеск,
Волос полночных дождь,
Тугих шелков
Девическую дрожь...
Виденье то
Хочу приблизить к Были!
Но хризантемы
Всё слезами смыли...
Тяжел цветок –
В моих ладонях тонет,
Трепещет весь
И шелестит, и стонет...
* * *
Я в детстве ту прекрасную японку
Вдруг увидала на открытке тонкой!
Поверх щитка в машине грузовой
Шофер ее приклеил пред собой.
Он руль крутил,
Он словно мчался к ней
Сквозь бездорожье глиняных полей.
О, как светло та дева улыбалась,
Дорога к ней вела и не кончалась...
Когда ж разбился вдруг шофер весёлый
И, простыней накрытый,
стаял прочь,
Японка, наклонясь в рукав зеленый,
На той открытке плакала всю ночь.
* * *
За пряслами где-то
Стучат твои гэта.
Настилы дощаны,
Травой обуяны...
Дела все бросаю,
В домашней одежде
Бегу и встречаю:
- Ты, Ёсико, где же?!
Под нашей рябиной -
Красива ты дивно!
От глаз твоих узких,
Когда повстречались,
В душе моей русской
Порезы остались.
* * *
Здравствуй, здравствуй, Ёсико!
Ночь волос пронзёна шпилькой.
Сядем мы под сосенкой,
Угощу тебя
Брусникой.
И пойдет у нас беседа
В этот час про две страны.
Вспомню раненого деда,
Родину во тьме войны.
Вскрикнешь ты:
“Тошнёхонько!
Взрывом смыло Нагасаки”.
Дрогнет кроной сосенка,
Охнут таволгой овраги.
Мы пошепчемся с тобою
И про суженых-любимых
До шелков густо-зарёвых,
До потемок тёмно-синих...
Знали бы правители,
Генералы ратной славы,
Как в лесной обители
Сговорились
Две державы.
ВОРОЖБА НА ОГНЕ
Ты волхвовала по-японски,
А нынче – шуба на плече,
В конюшне ищешь волос конский,
Со мной гадаешь на свече.
Ой, как пылает тот огонь!
Он проогнил насквозь ладонь.
Ладонь – ала, что лепесток.
Мы обе смотрим на шесток.
Да что за зверь там?
Кто же он?
Не подшутил ли старый Нилыч?
Я говорю: “Там Змей Горыныч!”
Ты уверяешь: “Там – дракон!”
А я: “Там леший копошится!”
Ты снова споришь: “Нет – лисица!”
Когда же профиль выплыл тих,
Мы разом вскрикнули:
“Жених!”
* * *
Ёсико, слушай,
Мает вопрос –
Лён у вас сеют?
Сеют овес?
Птицам в угоду
Домики высят?
Носите ль воду
На коромысле?
Многое знаю,
Много – не знаю,
Где рассмеешься –
Смех твой прощаю.
Я без причины
Тоже смешлива,
Сядь на овчины,
Слушай про диво:
Здесь у нас всходит
Груздь под сосной,
Ельником бродит
Леший седой!
В банях, бывает,
Паримся крепко –
Веник гуляет
Розой по девкам!
Бегают стадясь
Здесь табуны,
Гривой касаясь
Медной Луны!
* * *
Ты в косу русую мою
Из яшмы гребешок втыкаешь.
Про ямщика тебе пою,
Ты – из “Манъёсю” плач читаешь.
Потом – совсем наоборот:
Ты мне – Есенина подборку,
Я ж – как азалия цветет
Из Исикава Такубоку.
И до сих пор здесь голос твой
В сердечных ландышах таится,
И гребень яшмовый, резной,
В тяжелом сундуке хранится.
* * *
Я помню – ты очень и очень любила
Над Вяткой сидеть,
на ладони обрыва.
С тревогой тебе говорила не раз:
“Смотри, упадешь в омутной перепляс!”
А ты всё швыряла песок на волну,
А ты всё сердилась на нашу весну:
“А где моя сакура?
Персики где?
Лишь ивы русалками
Рвутся к воде...”
И сакуру я рисовала прилежно,
Из лесу цветок приносила подснежный...
Он был фиолетов, таилась в нем алость,
В глубинах его воедино сливались:
И край твой далекий,
и наша Россия,
И русость моя,
и твоя ностальгия...
* * *
Солнце встает
Из сосновых лесов,
Дальней Японии
Чудится зов…
В тихой печали
Стоишь на ветру…
Я и сама –
Без России помру,
Я и сама –
Так смотрела бы вдаль,
Только – возьми
Эту теплую шаль.
Долгая грусть
Отуманит глаза?
Знай – отвернусь,
Коль назреет слеза...
* * *
Среди ёлок на опушке
Ищем рыжие волнушки.
- Ёсико, иди сюда!
Здесь пречерная вода.
В омуток глядим лесной.
Два лица передо мной.
Хоть мое – слегка бело,
Хоть твое – слегка смугло,
В этом зеркале овальном,
В золоченой раме леса,
Как на снимке беспечальном
Мы навек остались вместе!
* * *
О, Ёсико, иль быть беде?
Склоняешь смоль волос к воде...
О, Ёсико, в лесу темно!
Летят листы на кимоно...
К березе белой прислонясь,
“Прощай, прощай...” – ты говоришь.
Ты в синь моих печальных глаз
Ужель последний раз глядишь?
Да кто ж увидит и поймет:
Глобальный взрыв – всему Конец,
Что к волосам твоим идет
Весенней зелени венец!
Что через Время, как змея,
Война ползет, язык двоя…
9 АВГУСТА 1945, 11 ЧАСОВ, 2 МИНУТЫ...
(Время атомного взрыва в Нагасаки)
Я – в Настоящем дне живу.
Ты – в Прошлом, в прошлую войну...
Иду средь ёлок. Солнца венчик.
Ты – через мост идешь грустя.
И у моей груди – младенчик,
И на твоих руках – дитя.
Я обернулась, поглядела –
В тот миг ты вспышкою сгорела!
Лишь на брусчатке
Целый день
Твоя
Молчала страшно
Тень...
* * *
Я сплю и вижу сон тот сердцем –
Как Ёсико бредет с младенцем.
О, Ёсико, на миг постой!
Хоть между нами – бездна лет,
Мы нынче – сверстницы с тобой!
Смеется Ёсико в ответ:
“Я до тебя давно жила
И в лунной лодке уплыла.
В долине лотосов – не свянешь.
Пройдет зима –
ты старше станешь.
А улетят года далече –
Труднее станут наши встречи.
В окошко стукну ночью мглистой,
Полупрозрачна и бледна –
Ты выбежишь на снег искристый:
— О, Ёсико, как ты юна! —
Но лет ушедших не жалей,
Смысл счастья –
в жизни сыновей.
Мне ж –
с плачем рвать
Огнёвый шелк,
Где сын сгорел, как мотылек...”
Я сплю и вижу сон тот сердцем –
Как Ёсико бредет с младенцем.
* * *
И ты бежишь, и крик твой
Длится:
— Не урони дитя, сестрица!!
Не урони в огонь и дым,
Закрой его плечом своим,
Завесь рассыпанной косою...
Я в Прошлом стаяла росою...
Коснулся смерч живого сердца,
Спалил пушинкою младенца!
Но до сих пор от нас до вас –
Мой крик о сыне не погас!
* * *
Окликнула тебя
Нежней сирены!
Лишь у крыльца
Качнулись хризантемы...
Да долго таяла
В кресте окна,
Как твой фонарик –
Легкая Луна.
* * *
Кто спросил бы у меня:
“Дева, что смутилась?”
Прошептала бы: “Луна
Лотосом раскрылась...”
Я глядела на Луну,
Лишь тебя звала одну...
Ты – бледнее, чем Луна...
Лепестков сквозит волна
Край Луны сквозь дерева?
Твоего ли рукава?
У хлева горит весь день
Кисти Врубеля сирень.
Не твоя ли рядом тень?
* * *
Я ради тебя
Уезжала на юг,
Русалкой входила
В зеленый бамбук.
Ты ради меня
Как в старинном кино,
Мелькала в листве
Расписным кимоно.
И, алый рукав
Вдруг до локтя сронив,
Куда-то звала
Средь синеющих слив.
Потом исчезала,
Как легкий испуг!
Лишь заводь качала
Печальный бамбук...
* * *
Вновь яблоня цветет,
Дымится вишня...
В весенний сад
С младенцем тихо вышла.
Соцветья – зонтиком,
Весна моя сладка!
Тревога Ёсико –
Из каждого цветка!
* * *
Мы с тобою пошли
Не гулять, не бродить –
А чтоб бога войны
Отыскать и убить!
Ты меч самурайский
Как бритву точила,
Я стрелы свои
В аконите мочила.
Лишь только оружие
Взяли мы в руки –
Заплакали наши
Младенцы в испуге.
А бог тот смеялся
Всё боле и боле
И взрывом плевался
На дальнем атолле!
Пред силою злою –
Две жёнки всего?
Но все ж мы с тобою
Идем на него!
И лук мой крестьянский
Гудит в серебре.
Твой меч самурайский
Блестит на бедре.
© Tatiana Smertina “Jashmovij greben”.
